Мама, я жулика люблю! [= Держи удар, парень ] - Владимир Колычев

Единственным светлым краешком затемненного сознания он вдруг вспомнил, что для его «солдата» нет «защитного комплекта». Спросил у Розы.

– Зачем? – не открывая в блаженстве прикрытых глаз, мотнула она головой. – Я чистая...

– А дети?

– Пусть будут...

Не должна она была этого говорить. Но сказала – не важно, по глупости или по расчету сказано. Женю вдруг тряхнуло изнутри, как поезд, на котором сработало экстренное торможение. Желание пропало.

Не нужны ему дети от Розы. Это же кабала на всю жизнь. В одну яму не без ее участия угодил. Еще не выбрался, а на пути уже новая ловушка...

– Ты чего? – всполошилась она.

– Ничего...

Роза все поняла. Достала из тумбочки красный квадратик, протянула ему. Но было уже поздно.

– Пойду я, наверное...

Женя попытался встать, но Роза вцепилась в него мертвой хваткой.

– Не пущу!

И тут же ее хватка ослабла. Но в ход пошли пальчики, язычок – движения нежные, мягкие. И по возбуждающим направлениям... Да, Роза знала толк в любовных играх. И Женя снова поплыл по течению. Не было желания сопротивляться... Преступное отсутствие желания, но ничего Женя с собой поделать не мог. Уж больно хороша была Роза. Уж очень умело распалила она его животные инстинкты...

Не должен был Женя принимать ее ласки. Но так вышло... Он чувствовал себя предателем. Но даже в пылу бурных страстей находил себе оправдание. У него давно не было женщины. Варвара не глупая, она должна понять. Да и эта ночь его с Розой хоть и не первая, но последняя. Он точно знал, что завтра он уже смотреть на нее не захочет. Завтра... А сегодня он шел на преступление. С удовольствием шел...

Женя возвращался с тренировки. Настроение отличное. Через два месяца здесь, в Москве, ему предстоял первый в жизни титульный бой за золотой пояс чемпиона мира в профессиональной версии WBB. Победа в этом поединке должна была поднять его рейтинг на значительную высоту. И открывала дорогу в большое будущее – со временем он мог претендовать на звание европейского и мирового чемпиона в более серьезных профессиональных версиях WBA или WBC. В то же время поражение могло поставить крест на его карьере...

Его «десятка» стояла на своем месте. Но рядом припаркован спортивный «Ауди» знакомого огненно-красного цвета. Из машины выходит Роза...

Прав был Женя. Та ночь с нею стала для него последней. Перегорел он. Снова Роза отодвинулась на второй план. Хоть и красивая она, но уже не желанная... Иногда, правда, тянуло к ней. Но не так, чтобы очень уж сильно. Во всяком случае, он без особых усилий подавлял в себе эту слабость. Ведь он сильный человек...

– Привет, мачо! – чуть презрительно скривила она губы.

Женя сделал удивленный вид и осмотрелся по сторонам. Вроде бы нет никого с ним рядом.

– К тебе, к тебе обращаюсь, – подсказала Роза.

– Разве я мачо?

– Хочешь, кексом назову или кренделем?

– Называй, – пожал он плечами. – Только в печь не клади, ладно?

– Что, уже не хочешь ко мне в печь?.. Может, хоть в машину сядем?

– Сядем, – кивнул он. – Только в мою...

Ломаться Роза не стала. Хотя и сморщила немного носик, когда усаживалась в салон. Ну не того она поля ягода, чтобы мараться об отечественное авто.

– Значит, не хочешь больше ко мне в печь? – с укором спросила она. – Попользовался, значит, и все, гуд бай, беби?

– Извини, что так вышло.

– Извини?! И это все, что ты можешь мне сказать?

– Хочешь, я прямо сейчас выброшусь из своей машины без парашюта?

– Издеваешься, да... Жень, ты не должен меня бросать.

– Бросать?! Как я могу тебя бросить, если между нами ничего и не было.

– А та ночь?

– Ну, сорвался я. С кем не бывает?..

– Но ведь сорвался. Мы были вместе. И должны быть вместе дальше.

– Юре ты этого не говорила.

– А он мне и не нужен. Мне нужен ты. Плохо мне без тебя, понимаешь!

Роза поджала губы так, будто вот-вот расплачется. Но слез на глазах нет.

– Ты же знаешь, я женат.

– На ком, на Варваре?! Женат он. Она сейчас там, в колонии, начальников всяких обслуживает. И с коблами сосется...

Роза резанула по больному месту. Женя и сам понимал, что колония ничего не имеет общего с Институтом благородных девиц. Хотя и там случались непотребства. А уж на зоне... Много там начальников мужского пола. Та же рота караульной службы. И коблы – мужики в юбках – тоже там водятся. А Варвара женщина яркая, красивая...

– Заткнись! – вспылил он.

– Что, правда глаза колет?

– Ты о своей правде подумай! Сама мужиков как перчатки меняешь.

– Ну и что? Я женщина незамужняя... А твоя Варвара замужем... И уже совсем не такая красивая, как я... Сколько ей лет, двадцать восемь, да? И в тюрьме больше четырех лет. Представляю, как она там завяла.

– С ней все в полном порядке.

Последний раз с Варварой Женя встречался месяц назад. А ведь права Роза. Вянет Варвара. Нет уже в ней той свежести, что прежде. И красота куда-то уходит. А этот проклятый отпечаток неволи – как будто клеймо каторжное. Но все же он ее любил. Может, и не так, как прежде, но любил. Да и не мог он от нее отречься. Она его жена, ребенок у них.

А Розе всего двадцать один год. Молодая, свежая и упругая, как только что сорванный персик. И красивая... Очень красивая... Но Варвара все же лучше. Ведь он ее любит по-настоящему. А Роза... Розу он не любит... Но ведь он может ее полюбить. Как ни крути, а не чужой она ему человек. Да, она предала его. Но ведь он сам в этом виноват. Гулял с ней, спал, а потом бросил ради Варвары... Как ни крути, а он перед Розой в долгу.

– Женя, оставь иллюзии, – покачала она головой. – Твоя Варвара выйдет через два года. Молью побитая, постаревшая...

– Еще одно слово, и я вышвырну тебя из машины, – волком посмотрел на нее Женя.

– Хорошо, больше не буду. Никаких слов. Да и не нужны слова. Ты сам все прекрасно понимаешь. А я буду тебе хорошей женой. Ты думаешь, что я гулящая? Да ничего подобного! Если уж на то пошло, так я тебе скажу: не было у меня никого после Агапа. Никого!

– А Юрка?

– Ты что, ничего не понял? Я нарочно с ним спуталась, чтобы тебя вразумить. Это называется маленькой женской хитростью... А ведь ты меня ревновал. Ревновал!.. Ты же знаешь, что я лучше Варвары.

– Я знаю, что мне уже пора домой. Устал я после тренировки.